В течение многих лет я планировал охотиться на оленей Мара в конце сезона, но это не было возможным до этого года. Самое интересное время для охоты на оленей Мара — это период гона, но даже тогда вы не гарантированно поймаете крупного самца
Обычно, собрав группу слоних, самцы прячутся глубоко в густом лесу, в самом верхнем ярусе леса. Молодые слоны-самцы откликаются на призыв. Они не смогли собрать слоних, поэтому, движимые мужскими гормонами и репродуктивными инстинктами, они убежали, как только услышали призыв.
На этот раз мы отправимся в место, где зимуют только самцы оленей, а местные гиды будут собирать рога в мае и весной. Рога в Китае стоят больших денег (коллекционеры могут на них неплохо заработать). Работа эта не из легких: сначала нужно скакать на лошади и идти пешком, затем погрузить найденные рога на лошадь и привезти их обратно целыми, потому что целые, неотпиленные рога ценятся больше…
Придя на охотничий домик Ермека, я увидел, что лошади пойманы и стоят около домика. Охотник услышал меня и вышел во двор. Мы быстро обсудили план предстоящей охоты, после чего Ермек сказал, что лошадей нужно будет подковать зимними подковами с гвоздями, так как река замерзла, а склоны были очень скользкие и снега было меньше. Из-за перевода часов темнело раньше, в 14:00, и бараны мараарской породы были на выпасе. В отличие от нас, людей, они следуют своим биологическим часам и всегда следуют им. Более того, они также уходят в лес с первыми лучами солнца, когда встает солнце.
На улице было очень холодно, около 30 градусов ниже нуля (около 30 градусов по Фаренгейту), и ехать верхом шесть часов подряд было настоящим испытанием. Мы решили не торопиться и отправились в четыре утра исследовать место с множеством весенних рогов. Поболтав и выпив чаю, мы легли спать. Как только наши головы коснулись подушки, пришло время вставать. Теперь самым сложным было заставить себя вылезти из теплой постели и выйти на холодный ветер. Но что я мог сделать? Я набрался смелости и встал. Я взял все необходимое, надел теплую одежду и вышел на улицу. Было еще темно; горы освещал свет полумесяца, который отражался на белых склонах холмов; еловые леса были усеяны темными тенями, как бездна; звезды мерцали в холодном воздухе. Ветерок, дующий сверху вниз вдоль каньона, заставлял мои щеки покалывать.
Оседлав лошадей, мы отправились в путь. Тропа круто поднималась вверх, затем спускалась к каньону, вдоль реки, снова поднималась по склону, на плато, по которому нам предстояло пройти к смотровой площадке. Темнело, и уже виднелся лес, в который мы собирались отправиться.
По дороге нам изредка попадались косули, у которых уже не было рогов — они сменились в ноябре. Они отбегали немного в сторону, потом останавливались и следили за нами внимательным взглядом, словно чувствовали, что мы ими не интересуемся. Ермек спешился, взял поводья и повел коня к роще можжевельника, а я последовал за ним. На гребне небольшой скалы дул сильный предрассветный ветер, и на горизонте начал появляться золотисто-красный свет: солнце вот-вот должно было появиться перед нами. Но на противоположном склоне холма оно появлялось еще долго. Мы внимательно вгляделись в открытое пространство елового леса и увидели оленя, потом второго, третьего... Это были все олени, но было еще темно, и их рога не были видны как следует, а они находились в нескольких километрах от нас.
В это время слева от нас выскочил олень и встал, как на картине, купаясь в первых лучах восходящего солнца. Он был молод, и нас он не интересовал. Вдруг Ермек махнул рукой, но, не отрывая глаз от подзорной трубы, подозвал меня и сказал:
- Смотри, там, около рощи, три быка. Один из них очень воспитанный.
Я достал камеру и попытался приблизить изображение, чтобы поближе рассмотреть оленя, и был приятно удивлен, обнаружив, что самец оленя был огромным, но когда он обернулся, я понял, что у него рога только с одной стороны. Солнце уже полностью выглянуло; самец оленя, казалось, повиновался приказам и начал входить в лес. Через тридцать минут никаких признаков самцов оленей не было. Егерь предложил нам отпустить лошадей и подождать, пока они выйдут на солнечную сторону, что мы и сделали. Мы неторопливо спустились по склону холма, выбрали ровную площадку, вскипятили воду для чая и что-то съели, совместив завтрак и обед.
Мы даже вздремнули, чтобы убить время. После этого я взял карабин и пошел на позицию. Я решил дождаться группу, где был «единорог», потому что у него еще было два хороших рога. Я нашел место за скалой, лицом к лесу, где исчезали рога, спрятался и стал ждать выхода. Я измерил расстояние. Дальше всего стояла одинокая ель (я использовал ее как ориентир) на расстоянии пятисот метров.
Обратите внимание: Что есть правильная охота.
Время ожидания медленно шло, но зверя все еще не было видно. Вскоре по радио раздался легкий шипящий звук от Ермека, который видел, как какие-то животные подходят пастись. К сожалению, я действительно не мог их догнать. Ничего не поделаешь! Это охота. Я вернулся к егерю. Посовещавшись, мы решили вернуться и на следующее утро пойти в другое место, где, по словам проводника, он нашел самые большие рога.Быстро темнело, а мы были только на полпути. Внезапно моя лошадь сдалась и перевернулась. В последний момент я спрыгнул с лошади, чтобы не упасть на карабин, и выставил правую руку перед собой, но карабин ударился о лед и скользнул вперед, сильно ударив грудью по биноклю в рюкзаке, висевшему у меня на шее. Я затаил дыхание, но оно не двигалось. Затем меня ослепил свет от налобного фонаря Ермека, и он бросился мне на помощь. Зимние горные дороги такие опасные.
Я собрал все силы, вскочил в седло и поехал дальше. Ночью я не мог спать: так сильно болела грудь. К счастью, в моей аптечке были обезболивающие, которые очень помогли.
Второй день снова был первым. Дорога в один конец заняла около пяти часов; лошадь снова упала на лед, но на этот раз мне удалось спрыгнуть. Когда мы добрались до места назначения, гора была покрыта туманом, и видимость была крайне плохой. Мы спешились и нашли место, чтобы попить чаю и переждать ночь. В обед туман рассеялся, и мы с проводником оставили лошадей и отправились на противоположную сторону леса, где можно было пострелять, если увидим косуль, на которых можно охотиться. Под нами паслось около десяти косуль. Через некоторое время я заметил косулю, лежащую в еловом лесу, но это был небольшой самец, лет трех. Я уже видел таких косуль раньше, и не одну, но все они были слишком маленькими. Ермек что-то возмущенно пробормотал, недоумевая, куда делся большой самец. Так мы просидели до вечера, и, убедившись, что больше нет косуль, на которых можно охотиться, решили вернуться.
Обратный путь казался бесконечным. Мы устали, замерзли, а мороз усиливался. И без того нелегкое путешествие стало еще тяжелее, ведь нам приходилось время от времени спешиваться, чтобы сбить с копыт лошадей лед, который к ним примерз. Наконец, тропа с плато свернула в лес, и отсюда до кордона было уже недалеко. На дороге был свежий след рыси, и время от времени попадались следы зимовавших кабанов. Слышался лай собак — значит, рядом теплый дом, горячий молочный чай и мягкая постель…
На третий день охоты мы решили попытать счастья в том же районе, где побывали в первый день. Как и в первый день, мы нашли оленей, проверили, куда они пошли, а затем самостоятельно спустились в каньон. Въехав в лес, мы приготовились ждать. Погода была пасмурная и пахла снегом, все иголки были покрыты инеем, который осыпался, как пыльца. Чтобы защитить лошадей от холода, мы сняли седла и потники, расстелили их на земле и приготовились ждать. В какой-то момент выглянуло солнце, я вышел из леса и погрелся на солнышке, и вдруг краем глаза увидел посреди поляны лошадь-марала, которая спокойно ела траву.
Я вернулся к своему проводнику, и вместе мы начали приближаться к оленю. Мы встали на четвереньки и проползли последние несколько метров до 500 метров, где мы были в ясной видимости на открытом склоне холма на южном склоне. Я быстро установил сошки, сделал необходимые настройки прицела и сказал своему напарнику наблюдать и доложить о выстреле.
Не колеблясь, я навел перекрестье прицела на лопатку оленя и нажал на курок. Звук выстрела разнесся по каньону, и олень прыгнул в еловый лес, словно его ужалила пружина. Пока я спускался, Ермек вернулся, чтобы забрать лошадь, и догнал меня на склоне холма. Там, где стоял олень, было несколько капель крови и меха, сбитого пулей. Вскоре в лесу мы увидели поверженного оленя, рухнувшего в агонии под елью.
На этом отрадном моменте закончилась моя самая трудная и холодная охота в Маларе. Зверь так и не появился, но я искренне надеюсь увидеть его в новом охотничьем сезоне.
Больше интересных статей здесь: Туризм.
Источник статьи: Неуловимый гигант. Моя северная охота на марала.
