Илья Клейменов всю жизнь занимался музыкой — в девяностых играл на трубе в государственном оркестре, потом уехал в Европу. Однако европейская жизнь его не привлекала, музыкант мечтал жить на Мадагаскаре. И хотя Клейменов ни разу там не был, в 2010 году он купил билет в один конец и все же улетел. Поначалу он попробовал открыть свое турагентство, но понял, что это не его. По совету друзей он вместе с женой — местной жительницей — занялся покупкой и перепродажей специй, которыми славится остров. Спустя несколько лет они купили собственную плантацию и сейчас выращивают там гвоздику, перец и ваниль.
Клейменов рассказал BFM.ru, как не нужно общаться с местными чиновниками, почему у большинства россиян не получается построить бизнес на Мадагаскаре и чем интересен менталитет местных жителей.
В прошлом я профессиональный музыкант. Я окончил Красноярскую государственную академию музыки и театра, и уже с 24 лет работал солистом оркестра, концертмейстером группы труб Красноярского театра оперы и балета. Однако моя юность пришлась на то время, когда сломался государственный строй и прошлые ценности перестали быть важными. В СССР стать первым трубачом в государственном оркестре было настолько круто, что ты решал свои проблемы на всю жизнь: получал квартиру, нормальную зарплату, ездил выступать за рубеж. А когда я цели достиг, все встало с ног на голову, и уже никому ничего не было нужно. Я был молодой, мне хотелось жить красиво, хорошо одеваться.
Тогда я создал свой коллектив, так называемый брасс-квинтет — музыкальный ансамбль из пяти медных духовых инструментов. Мы выступали на городских праздниках, играли репертуар от классики до известных эстрадных песен. Потом наш оркестр пригласили выступать в Германию. Там я вместе с немцами занялся организацией гастролей. Полгода жил в России, полгода гастролировал. Со временем я начал жить в Европе постоянно, и в 2003 году поступил в джазовую школу в Швейцарии, в этой стране и остался жить.
На Мадагаскаре я впервые оказался в 2010 году по рекомендации моего знакомого, писателя, публициста и фотографа. Ему там очень понравилось. Мне тоже хотелось чего-то нового. Я купил билет и 1 апреля, как сейчас помню, улетел на остров. Я хотел попробовать там пожить.
В Швейцарии я оставаться не хотел. Там сложно, нужно быть самым лучшим в своей профессии. Если ты там десятый, то никому не нужен. Тратить свою жизнь на то, чтобы там как-то самоутвердиться, я не считал нужным. Зачем, если можно ее прожить счастливо?
Многие меня спрашивают: почему именно Мадагаскар? Последний раз я ответил так. Граждане Мадагаскара едут работать в Ливан, ливанцы едут работать в Россию, русские — в Португалию, португальцы — в Италию, итальянцы — в Швейцарию. А швейцарцам куда ехать? Им остается только Мадагаскар, чтобы круг замкнулся.
Я полетел на остров с бутылкой «Советского шампанского» и кучей тяжелых гостинцев, которые я бы в обычной жизни не повез, конечно. В аэропорту меня встретили местные, у которых я остановился в первые два дня. Потом я встретился с руководителем организации русскоязычных малагасийцев (основное население Мадагаскара. — BFM.ru) и преподавателем университета мадам Ланту. Она помогла мне найти переводчика и апарт-отель.
До Мадагаскара я не был ни в Африке, ни в Азии. У меня случился культурный шок, но потом я поехал по острову, и мои глаза уже привыкли к местной жизни. Мне все понравилось. На мой взгляд, здесь абсолютно безопасно. За десять лет проживания на Мадагаскаре я всего один раз видел драку. Здесь народ очень мирный, они всегда обходят острые углы.
Спустя какое-то время я вернулся к музыке. Я давал концерты, познакомился с той частью элиты острова, которая любит классическую музыку. С классикой здесь тяжело: почти нет людей, которые ее исполняют. Я прилетел сюда 1 апреля, а уже 8 мая давал концерт классической музыки с немцем, который прожил здесь лет 30.
Я очень быстро стал востребован как музыкант, меня звали в гости. Но мне хотелось сменить сферу деятельности. Большинство людей, которые переезжают в такие страны, пробуют себя в туристическом бизнесе. Я тоже решил попробовать, открыл турагентство и даже свозил несколько групп. Но мне это не понравилось, мне сложно работать в сфере услуг, я для этого не подхожу.
Когда я приехал, у меня с собой была не очень большая сумма денег. Выручили друзья из Одессы. Они на тот момент долгое время занимались специями и предложили мне скупать пряности на Мадагаскаре на их деньги, чтобы им шел определенный процент. К тому времени я женился на малагасийской девушке. Мы познакомились практически сразу после моего приезда на остров. Она тоже музыкант, выступала с оркестром в ресторане апарт-отеля, где я жил.
Мы начали небольшой семейный бизнес — скупали у местных крестьян перец, гвоздику, корицу и ваниль, перерабатывали их и экспортировали. И это дело шло поначалу так хорошо, что мы сильно обрадовались. Сразу сняли большой дом, купили хорошую машину.
Когда занимаешься пряностями, нужен приличный оборот. Начинается кампания. Крестьяне собирают созревший урожай, начинают его продавать. Кампания идет ограниченное время, скажем, два месяца. Вот за эти два месяца тебе нужно скупить как можно больше перца, чтобы потом перепродать и получить свою прибыль. То есть от того количества денег, которое ты можешь потратить на закупку, напрямую зависит твоя прибыль. Эти деньги нужны в короткий период времени. Сумел ты за кампанию купить 60 тонн — ты ими и оперируешь.
В конце 2011 года мы закупили около 60 тонн специй примерно на 400 тысяч долларов. После этого привезли на склад, обработали, упаковали и начали экспортировать. Первое время мы продавали перец на Украину, потом у нас была пробная партия в ЮАР, больше никуда не отгружали. А гвоздику мы отправляем по всей планете.
Когда начали этим заниматься, у нас не было никакого опыта. Мы просто сели в машину и поехали закупать. Мы озаботились показателями качества, узнали, какая должна быть влажность, закупили приборы, которыми ее измеряют, узнали, что такое плотность перца и какой она должна быть. Поначалу ошибались. Покупали грязный, мокрый, легкий перец. Со временем ошибок стало меньше, и мы уже могли обрабатывать большие объемы — по три тонны в день.
Продолжение